Статья 90-х годов В.Гудова, Нижний Новгород, с добавлением освежающих иллюстраций

 «георгиевская» стала символом патриотов путина в 2005-м с подачи киселёва на «орт»

______________________________________________

РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ СИМВОЛИКА:
МИФЫ И РЕАЛЬНОСТЬ

В связи с явно затянувшимися закономерными родами новой государственной символики «обновленной» России — герба, флага и гимна — между основными ветвями власти обозначился еще один узел противоречий, разрешать который неизбежно придется. Не такой уж мелкий это вопрос, как может показаться с первого взгляда. За ним достоинство государства и нации. Между тем административно-волевым решением уже наштампованы тысячи экземпляров диковинных то ли двуглавых, то ли двух сросшихся птиц в ореоле ошеломляющих своей социально-политической архаичностью регалий, натканы и нашиты десятки тысяч сомнительных в своем менталитете трехцветных полотнищ. Расходы-то какие при нашем, мягко говоря, скромном государственном бюджете! Думается, что нанесенный государству материально-финансовый и моральный ущерб справедливо будет восполнен за счет личных средств самих инициаторов этого удивительно легкомысленного действа, в котором особой государственной нужды и не было (но была групповая, если не сугубо личная).



Флаг

Флаг президентская команда взяла почему-то не монархический, а республиканский, впервые принятый в качестве государственного тем же Временным правительством, которое отменило вместе с гербом и по тем же причинам императорский государственный флаг, не столь уж задолго до того введенный Александром III (флаг этот вполне логично используется на демонстрациях нашими нынешними монархистами). Флага российской империи, т.е. государственного (его не надо путать со штандартом императора или президента), до 80-х годов прошлого века вообще не существовало. Был российский военно-морской флаг (названный «Андреевским»), был российский коммерческий флаг, т.е. флаг принадлежащих России торговых судов, введенный даже раньше Андреевского. Торговый флаг и был провозглашен Временным правительством как флаг государственный, что было тогда вполне разумно: во всех странах коммерческие и государственные флаги одни и те же. А в подавляющем большинстве стран они вообще единые даже с военно-морским, например, в Великобритании, Франции, США, Японии. Россия конца XIX в. в этом отношении оказалась по существу исключением (3 флага — военно-морской, торгового флота и государственный). Были, наконец, штандарты и знамена воинских соединений, флаги российских торговых компаний и т.п., но они к государственным флагам прямого отношения уже не имели, ибо были рангом — двумя ниже.





Погиб 12.12.2014 в «Белом Лебеде».
Сага о Лоэнгрине — главная из нацистских легенд.
Мы поняли, что оборотень ещё регулярно обедает.




В едином государственном флаге Российская империя долгое время нужды и не испытывала. Внутренние (гражданские) войны тогда страну еще не сотрясали и потому гражданам, организациям, регионам демонстративно обозначать свою политическую принадлежность перед своими согражданами необходимости вроде бы и не было. Дипломатические встречи в то время тоже обходились без такого рода символики, чей представитель на переговорах и чей посол безошибочно определяли и без того (да и послов, как и самостоятельных государств, было тогда немного). При этом не стоит забывать, что сам по себе флаг — штука, изначально предназначенная своим происхождением и сутью для свежего воздуха, для вольного ветра, а не для понурого висения, часто насильственно растянутого за края полотнища, как показ на лекции немощного дистрофика, в застойных пространствах помещений (здесь всегда был лишь герб уместен, да и то далеко не всегда, в официально-торжественных местах).






Марина Салье погибла 21 Марта [Hitler becomes dictator of Germany, 1933]




Основоположниками своеобразного сухопутного флажного культа явились североамериканские янки, увлекшиеся этой атрибутикой в ходе их гражданской войны 60-х годов XIX в. Республиканцы и конфедераты сражались под своими знаменами (по-голландски — «флаг»). И каждый уважающий себя сторонник того или другого лагеря должен был своевременно демонстрировать свою духовную и политическую принадлежность, где бы он ни находился. Отсюда стал формироваться как бы патриотический обычай в чисто американском стиле вывешивать и нацеплять государственные флаги где попало, не только над крышами учреждений, но и внутри них, в залах заседаний и даже в кабинетах более или менее значимых чиновников (чтобы посетитель не сомневался, к кому он попал). Европа же к этой «подкрышной» флажной лихорадке долгое время, даже в условиях своих гражданских войн, относилась довольно сдержанно. Оно и понятно. Смешно бы выглядел флаг не только, допустим, в тронном зале, но и еще в кабинете, к примеру, М. Калинина, И. Сталина, даже у Брежнева при всей его известной тяге к знакам отличия. Представим себе, — за спиной Леонида Ильича или А.И. Косыгина мертво висит флаг. Как своеобразный портрет. Кто же не знал, кто есть хозяин этого кабинета?! Другое дело флаг на поле сражения с неприятелем или на корабле, тем более в международных водах! Там — его законное и обоснованное место.





Больше всего в нём их убивало его «арийское» происхождение.
Они просто сходили от этого с ума. Старались окончательно сойти
довольно долго, и у них это совершенно очевидно вполне получилось





Конечно, Временное правительство могло провозгласить государственным флагом и военно-морской, Андреевский (кстати, оригинальный и весьма заметный в своем эстетическом и символическом отличии от всех других, наряду с британским, с которым он генетически, с петровских времен, связан). По такой схеме — от военно-корабельного к государственному — вводились и утверждались почти все национальные флаги старейших европейских стран, начиная с исторически первого — голландского. Но во взглядах Временного правительства перевесил авторитет расцветки именно коммерческого; трехцветник, с момента его введения в XVI в. голландскими морскими гезами в ходе их борьбы с испанцами за национальную независимость и утверждение буржуазных отношений (гезы и явились основоположниками самого флага как такового, до того и на кораблях его, как обязательную атрибутику, не знали), олицетворял собой 3 важнейших провозглашенных в то время демократических принципа — Свободу, Равенство, Братство! Столетие спустя этот флаг с такой же интерпретацией его расцветок был подхвачен революционной Францией. Но, чтобы не путать с «классическим» голландским, полотнища французского флага расположили вертикально. В итоге сложилось два основных европейских типа трехцветных флагов, отражающих одни и те же идеалы, с горизонтальными тремя полосами (голландская традиция) и с вертикальными (французская традиция).

Так что российский коммерческий флаг, заимствованный Петром I у милых его сердцу голландцев (с перемещением, для отличия от голландского, красной полосы с верха вниз), отлично «вписывался» в европейские демократические традиции, о чем сам Петр, видимо, тогда, конечно, и не подозревал (что-что, а зародившуюся тогда европейскую демократию он заимствовать никак не собирался). К тому же Франция для России в продолжавшейся Первой мировой войне была наиболее близкой союзницей. Андреевский же флаг ничего такого наглядно демократического в своем непропорциональном двухцветии не выражал. Напротив, от Андреевского веяло явно «тоталитарно-авторитарное», боевое начало и требование беспрекословного подчинения, что у российских демократов, как начала века, так и нынешних, вызывает несколько плохое настроение.






Минин и Пожарский (на флаге) сильно помогли и тогда — в 1613-м.



Оставить флаг, учрежденный Александром III, в качестве государственного Временное правительство тоже никак не могло: очень уж он сильно походил на враждебный в ту пору германский. Да и ввел его Александр под непосредственным впечатлением принятия флага вновь народившейся по соседству Германской империей, с которой наши монархи были, как известно, тесно связаны кровнородственными узами. К тому же российская дипломатия смотрела в ту пору, в конце XIX в., на новую империю, как на выросшего из Пруссии своего потенциального и, считай, родного по монаршей линии союзника, увы, непредвиденно в ту пору ставшего перед Первой мировой войной главным врагом России.

В итоге у Бориса Николаевича и получалась с символиками какая-то чудная и алогичная эклектика: императорский герб в сочетании с республиканским флагом. Потом, задним числом, президентские «геральдисты» стали нести какую-то околесицу, пытаясь интерпретировать на свой лад общепризнанную во всем мире монархическую атрибутику, как якобы выражающую специфически российские духовные ценности, чуть ли не народность. Стали даже «доказывать», что триколор, утвержденный Временным правительством, якобы, и раньше был государственным, т.е. императорским, флагом, при этом не отрицая и того бесспорного факта, что и бело-желто-черный тоже был государственным. Выходит, в Российской империи было, в отличие от всех других государств того времени, одновременно аж два государственных флага — один похож на Германский, другой — на Голландский? Не слишком ли большой «плюрализм» допускается в этом вопросе незадачливыми президентскими аналитиками от геральдики?





Покрасили космы пергидролью — и давай зиговать мировому блондинству:
в РФ это можно с 1999-го года




Однако, все бы ничего, но с нашим коммерческим триколором в 1942-1945 гг. произошла принеприятнейшая история, капитально осрамившая и скомпрометировавшая его навек: он был провозглашен «государственным» флагом российским иудой и откровенным фашистским холуем Власовым, которого за паскудность его поступка, как предателя, даже Гитлер презирал, используя, тем не менее, его миниатюрную «армию» (в составе двух неполных дивизий, больше не наскребли среди русских) в своих целях, особенно в карательных операциях, далеких от какой-либо воинской чести и достоинства.

У нас звучали голоса, в том числе и некоторых членов Думы от ее «демократического» крыла, когда года два назад обсуждался этот вопрос, что, дескать, причем здесь флаг, мало ли кто и как его использовал, это, дескать, к делу не относится. Не скажите! Гитлеровцы, как известно, сделали один из самых древних индийских, да и христианских тоже, символов, означавших вечность движения и жизни, — свастику (гуммированный крест) — своим символом. С тех пор эта уходящая в тысячелетия свастика вызывает у современных нормальных людей вполне определенные ассоциации, превратившись в общеизвестный символ не жизни, а варварства и насилия. Использовать этот знак теперь уже никто не будет (разве по прошествию столетия, когда фашизм забудется), за исключением духовных наследников самого фашизма.





Блогер с Эха Москвы Юрий Алхаз утверждает, что это «здоровые лейкоциты»
и с войны на Донбассе видит Путина уже патриотом России. Себя он им считал
всегда, что продолжает делать и сейчас (сам на фото отсутствует).



Не считаться с власовским позором, который лег на петровский торговый триколор, конечно, сомнительно, мягко говоря. Надо быть вконец твердолобым, чтобы не обращать внимания на сей исторический, но крайне позорный факт, оскорбляющий любого патриота нашей Родины, тем более — участника Великой Отечественной войны. Впрочем, для наших перевертышей, предавших то, чему вдохновенно клялись в свое время в верности, власовская символика вполне приемлема, пусть они ею и пользуются в своем собственном кругу, чтобы другим видно было, с кем имеют дело. Но причем здесь нормальные люди и сама страна!?

Гимн

С музыкой же для гимна дело обстояло совсем просто — выручил Михаил Иванович Глинка, великий композитор еще первой половины XIX в., основоположник русской классической музыки. Правда, гимны составляются обычно по специальным заказам. И не как произведения классической музыки, написанные для театральных постановок и долгое время использовавшиеся там. Конечно, бывали случаи, когда государственным гимном становилось произведение, первоначально созданное не для этой цели. Но такие «повороты» свершались, как правило, стихийно, по инициативе «низов». Руже де Лиль, капитан французской армии, написал «Военную песнь Рейнской армии» именно для этой армии, а ее подхватили на волне растущего революционного патриотизма по всей Франции, особенно в Марселе, где она получила название «Марш марсельцев». И с этой песней марсельский батальон добровольцев пришел в критический момент в Париж на его защиту. Так родилась знаменитая «Марсельеза», ставшая гимном новой республиканской Франции, предварительно пройдя, тем самым, своеобразный референдум. Ничего подобного с произведениями Глинки пока не возникало, при все нашем безмерном уважении к великому композитору прошлого. Возрождение Думой музыки гимна СССР — самый разумный шаг в создавшихся условиях. К нему лишь надо составить новый текст. По конкурсу. Поэты у нас еще не перевелись, кое-кто остался.

Герб

С российским имперским гербом связано еще 3 довольно скандальных вопроса, которые президентские «геральдисты» стараются обходить стороной и как бы не замечать их (а может им и действительно это неведомо). Но, увы, таковые существуют и напоминают о себе всякому мало-мальски грамотному человеку.

Широко распространена легенда, насаждавшаяся в царской России придворной историографией, что двуглавый орел — это герб так называемой «Византийской» империи, переданный, якобы, по наследству последним ее императором московскому князю вместе с невестой для него. После падения Константинополя Иван III и объявил герб «Византийской» империи гербом московского Великого княжества, которое выступило как бы наследником первой. Это не совсем так, точнее — вообще не так.

Во-первых, никакой «Византии» не существовало. Была Римская (на тогдашнем греческом — Ромейская) империя, и жили в ней римляне (ромейцы), а не какие-то там «византийцы» (если бы тогда жившим ромейцам сказали, что они «византийцы», то они бы просто не поняли, о чем речь идет, да и разобравшись, пожалуй, побили за оскорбление). Термин этот был введен итальянскими историками-гуманистами уже после гибели Ромеи. Так что к Ивану III приехала невеста Софья Палеолог с приданым как ромейка (римлянка), а не невесть какая «византийка».





Ване «повезло» погибнуть до Донбасса — ему не пришлось «выбирать»
из двух одинаковых нацистских зол одно якобы правое, чтобы не
«быть слабаком». Он остался для всех нас действительно просто
погибшим в борьбе за правое дело. Характер нашей памяти о нём
никогда не будет зависит от того, кто победит.





Во-вторых никаких гербов, тем более государственных, в Риме — Ромее вообще не существовало. Гербы в то время только стали возникать в центральной Европе. Но происходило это на иной социальной — феодальной почве. Как знаки отличия рыцарей друг от друга, которые оказались в ходе тогдашнего военно-технического прогресса страшно похожи один на другой так, что дамы (тогдашние болельщики) их не могли различить, особенно на турнирах: все были закованы, вплоть до физиономий, в практически одинаковые железные латы. Ну как тут отличишь, допустим, герцога Бургундского от графа Анжуйского?! Воинских званий тогда тоже еще не существовало, эполет и погон еще не носили. Вот герб (с нем. — это «наследство», т.е. принадлежность к роду) на груди или на плаще и должен был выполнять такую различающую функцию. Каждый рыцарь в итоге приобретал свой фамильный герб, что узаконивалось монархами.

Позднее стали учреждать и государственные, имперские, королевские гербы. Делалось это просто: правящий монарх делал свой личный или родовой герб государственным. Так что никак не могла Софья Палеолог привезти Ивану III «герб Византии». Уж если говорить об историческом и мифологическом символе Рима, то таковым должен был быть образ волчицы, вскормившей Ромула и Рема, основателей Рима. А Константинополь был лишь второй столицей Римской империи (как Петербург — вторая столица Российской империи), но никак не «вторым Римом» (с таким же успехом Петербург можно величать «второй Москвой»). Да, центробежные сепаратистские силы, впоследствии усиленные расколом христианства и борьбой между его ветвями за влияние, растащили Римскую державу, несмотря на то, что константинопольские императоры вели долгое время изнурительную борьбу за сохранение административной и территориальной целостности всей империи (аналогичные процессы затем стали происходить и в самой «Византийской» империи, распадавшейся на отдельные образования). Но константинопольские императоры никогда не считали сохранившуюся еще на целое тысячелетие восточную часть Римской империи каким-то «вторым (?) Римом». Это для них было лишь продолжение существования тысячелетнего Римского государства в новых условиях, с новой столицей, и только.





Всем упомянутым в вырезке был «необъяснимо» люб двуглавый
адлер «Габсбургов». Они знали, что его время когда-то снова прийдёт.




Но так (о «двух Римах» — Западном и Восточном) стала утверждать сообразительная дипломатия московских великих князей. Дело в том, что к тому времени (XV-XVI вв.) таки существовал официально и на полный серьез провозглашенный «второй Рим», точнее — вторая Римская империя («Священная Римская империя») с дополнительным поясняющим названием — «Германской нации». Ее императоры номинально утвердили себя наследниками и продолжателями той, изначальной Римской империи (восточную ее, православную и потому враждебную Западу, часть они в счет не брали). Они даже обязательно короновались в Риме, в Ватикане (как позднее русские императоры всегда ездили короноваться из Питера в Москву). И вот тогда-то, в XIII в., с утверждением императорской династии Габсбургов, до того бывших рейнскими ландграфами, последние превратили свой родовой фамильный герб, — двуглавого орла — в греб этой, второй «Римской империи», существовавшей еще с Х века. Откуда и почему появился у немецких Габсбургов (были еще испанские) именно двуглавый орел (а это зафиксировано после завершения крестовых походов и полувекового существования так называемой «Латинской», католической империи с центром во временно захваченном крестоносцами Константинополе, наряду с Никейской — оставшейся православной — империей, сказать трудно. Но это был именно родовой их герб и ничей другой. Габсбурги со своими претензиями на «второй Рим», как прямые наследники «первого», не давали покоя Московским великим князьям, не без основания опасавшимся неприкрытой экспансии и религиозной, и военной, и политической со стороны нового внушительного военно-политического образования — «Священной Римской империи» (дело тут, конечно, было вовсе не в надуманных царских амбициях, вопрос объективно стоял достаточно серьезно, надо было думать об обеспечении безопасности Московского княжества).

Чтобы идеологически дезавуировать претензии Габсбургов на «Рим», т.е., по сути дела, на господствующее положение во всей тогдашней Европе, ставшей уже сплошь христианской, но расколовшейся на два религиозных мира, собрать силы для противостояния военному натиску католицизма в лице тевтонов после падения в 1453 г. исторического центра православия — Константинополя (Никея, находившаяся южнее Босфора, пала еще раньше), т.е. основного союзника Московии, и было заявлено, уже в княжение Василия III, сына Софьи Палеолог, а следовательно, и внучатого племянника последнего ромейского императора Константина XI Палеолог, погибшего при взятии Константинополя турками, что «вторым Римом» являлся Константинополь. А двуглавый орел (в Ромее он был известен, но лишь как один из эстетических символов как и, к примеру, священный бык, но никак не герб государства), якобы, являлся его, Константинополя и династии Палеологов, гербом.

В такой интерпретации получалось, что Габсбурги, во-первых, как бы незаконно объявили себя наследниками Рима в обход Константинополя как правопреемника Рима, и во-вторых, незаконно присвоили его герб. На самом же деле, как стало утверждаться московскими идеологами наследником «второго Рима» является... Москва (отсюда известная концепция «Москва — третий Рим»). Основание? — Близкое кровное родство монархов — Константина XI и Василия III — и единая православная религия. Для того времени это был весьма весомый аргумент, которого у Габсбургов и в помине не было, но они со своими претензиями выглядели в глазах московской дипломатии как бы тоже претендентами, но уже на последующий, «четвертый Рим». Претензии «Четвертого Рима», т.е. воинственного западного соседа, Москва и отвергла начисто — «четвертому Риму не быть!»

Так что происхождение российского двуглавого орла уходит корнями не в Ромею — «Византию», а более близкий к Москве немецкий Запад, в родовое поместье Габсбургов. Зачем же лишать их законного права на авторство?

Судьба габсбургского орла (а Габсбурги — самая древняя из сохранившихся до начала XX столетия европейских династий) сложилась так, что он стал гербом Австрии, а затем Австро-Венгрии, где потомки Габсбургов устроились императорами вплоть до 1918 г. Шла Первая мировая война, и перья поочередно летели то с австро-венгерского двуглавого, то с российского, оба оказались на издыхании. Об итоговой судьбе российского, включая его нынешнюю реанимацию, мы уже говорили. А у первого после австро-венгерской революции 1918 г., когда монархия и там рухнула, как и в России, судьба сложилась несколько иначе. В Австрии установился республиканский буржуазный строй. Но австрийцы не отменили орла вообще, а дальновидно и преемственно модернизировали его: ликвидировали одну голову, приведя орла, как говорится, в божеский, т.е. нормальный для живого существа вид (с психологией и физиологией живого организма австрийские геральдисты были знакомы), а в лапы вложили... серп и молот, да еще прикрепив к запястьям лап обрывки разорванной цепи, что должно было символизировать обретенную Австрией свободу от монархической тирании, принесшей австрийцам немало неприятностей за свою долгую историю и потому изрядно надоевшую. Таким этот герб существует и поныне И между прочим не наблюдается там политической тяги к «возрождению» монархического режима (видимо, цивилизованность австрийцев, в отличие от наших нынешних кремлевских стратегов, до этого еще «не доросла»). О живых прямых потомках Габсбургов, хотя таковые живы и здоровы, там никто не тоскует, уверенно обходится как-то и без них.



ПЕРВАЯ ЖЕНА загадочного и немыслимо многоликого
«Ивана Грозного», по первому известию о смерти
которого был возведён «Василий Блаженный», после
чего и «он сам» и его «наследники» Димитрии, целых 2
из которых были как бы якобы не «лже», множественно и
навечно пропадали, неизменно забегая убивать друг друга,
И БЫЛА ОСНОВАТЕЛЬНИЦЕЙ династии Романовых. Тайно
прибыв на Москву из Пруссии, она так её и не покинула,
не вынимая осторожной ножки из-под ордынского сапога.




Второй не менее скандальный вопрос, связанный с этим злополучным двуглавым созданием, относится к этим самым головам (от которых австрийцы предусмотрительно и без лишнего шума избавились). Дело в том, что двуглавость живых существ, как это установлено наукой еще начала XX столетия, — это, во-первых, обыкновенное уродство (тераформа), вызванное непродуктивными, мутагенными процессами на генном уровне (не обязательно в результате радиоактивного облучения). Причем, мутанты эти совершенно безжизненны и совершенно бесперспективны в наследственном плане. Они не дают потомства и быстро умирают на ранних стадиях своего существования, хотя природа изредка «шутит» и воспроизводит такие нелепые и совершенно случайные образцы. Иногда появляются двуглавые змеи, недавно мелькнуло сообщение о появлении двуглавого теленка, который вскоре, конечно, издох. Во-вторых, двуглавое живое существо — это на самом деле уже никак не одно животное, а два, т.е. на самом деле это лишь предельная форма сиамского близнеца. Почему два? — Да потому что две центральные нервные системы, как бы два «я» (если бы речь шла о человеке, то это было бы два совершенно самостоятельно мыслящих субъекта со всеми возможными здесь духовными противоречиями между ними). Так неужели, господа президентские «геральдисты», символом современной России должен быть именно такой, Богом наказанный, урод?! Или Вы хотите прозрачно намекнуть, что эта тераформа как нельзя лучше отражает существо будущего нашей замордованной «реформами» страны? — Благодарствуем, возьмите их себе для личного употребления...

И наконец, третий скандальный вопрос, связанный с этим злополучным гербом — мутантом, так понравившемся нашему несколько странному президенту и его окружению. Речь идет о трех коронах. Они ведь впервые были введены Иваном Грозным не для круглого счета. Каждая из них имела свое политико-идеологическое функциональное значение: большая — «царь всея Руси», а малые — одна астраханского ханства (со своего рода автономией), вторая — казанского. Оба ханства незадолго до внесения в герб трех корон были к России присоединены. После Отечественной войны 1812 г. обстановка стала иной. И Александр I придает малым коронам другую ориентацию, что было воспроизведено в официальном названии титула российского императора, просуществовавшего вплоть до отречения Николая II: «Король польский, Князь финляндский и Император всея Руси». Может, теперь возрождение императорского герба со злополучными тремя коронами надо понимать, как претензию на возрождение Российской государственности в ее прежних, предреволюционных границах? — Еще этого скандала с соседями нам не хватало. Одумайтесь, господа «геральдисты». И такое гербовое чудище один из самых «крутых» в своей историко-политической «оригинальности» наших новоиспеченных «демократов», Марк Захаров как-то назвал «красавцем»! Ну и эстетические вкусы у некоторых наших творческих художников сцены! Не дай Бог...






Одно из лиц Путина и одно из лиц Израиля создают
впечатление о том, что Израиль, который так и не смог себе позволить
признать Идиш одним из своих государственных языков, вроде бы
ставит свои «интересы по вопросу Крыма» на первое место.
То есть вопрос Палестины для Израиля как-бы не первее.




Старый символ

Здесь может возникнуть вопрос — а существовал ли какой-то герб или близкий к нему по значению символ на уровне государственного до принятия Иваном III этого Богом обиженного орла? — Существовал. С времен Киевской Руси, как показывают исследования наших историков. Это был образ сокола. В отличие от орла, он всегда водился на русской земле и в древности привычно использовался князьями в охотничьих утехах. Пикирующий на добычу сокол, резко и красиво тормозящий крыльями динамику своего рискованного, но необходимого для него падения у самой поверхности земли, постепенно стал своего рода эмблемой древнерусского княжества, особенно у князей западных уделов. Стилизованное изображение сокола стало походить на трезубец вниз зубцами (крыльями и головой). Так его и поняли, как трезубец, а не как сокола, нынешние украинские «самостийники», не разобравшись из-за спешки, что к чему.

«Для порядка» и внушительности зубцы подняли вверх и учредили этот, теперь уже по существу нептуновский символ, в качестве герба испокон веков континентальной Киевской Руси — Украины (аналогичный трезубец в государственном флаге Барбадоса — сугубо островного государства карибского бассейна, для которого Нептун, считай, что отец родной). В общем и там конфуз получился с геральдикой у наших отделившихся родичей. Бывает. Кстати, и с самоназванием тоже странности: «Украина» от слова «окраина», «у окраины». Но окраина чего? — Литвы и Польши, в состав которых почти вся территория нынешней Украины, в прошлом Руси Киевской, входила чуть ли не 5 сотен лет, с момента разгрома русских княжеств и взятия Киева татаро-монголами в XIII в. Так и получилось, — были «русичи» — стали «окраинцами» западных соседей, подчинивших их себе. В истории народов такое иногда случается. Эллины были названы римлянами презрительными словом «греки», т.е. на их языке — «толпа», «стадо» (кстати, за их демократическую «самобытность», которая дезорганизовывала их в военном отношении, где демократии, как известно, места нет и быть не должно, что для вышколенных и дисциплинированных римлян выглядело просто диким). И приросло! Вплоть до наших дней. Примирились когда-то гордые эллины с таким их названием. Подобное стряслось и с нашими нынешними татарами, бывшими булгарами.

Таковы несуразицы с архаичной и давно уже пережившей себя и свое время символикой, которую, конечно же, надо, если не заменять полностью, то основательно корректировать (как откорректировали австрийцы своего мутанта). Это собственно и было сделано после образования СССР. Но теперь нашим «антитоталитаристам» во главе с президентом и его единомышленниками новая символика страшно не нравится. Они ее буквально «на дух» не переносят. Что, впрочем, естественно: какие там интересы народа и демократии должны отражаться в символике ворократического государства! О своих бы шкурных интересах успеть подумать...

Наша символика

Тем не менее давайте посмотрим на символику советского периода истории нашего Отечества в сравнении с тем, что нам сейчас навязывают, и в сравнении с зарубежными образцами. Начнем с герба (см. БСЭ, т.т. 6 и 7).

Чем герб РСФСР и, кстати, близкий ему нынешний герб КПРФ, неудовлетворителен с государственной, социальной и народно-патриотической точки зрения? Если, конечно, исходить из них, а не каких-то сугубо групповых интересов и отдельных не очень добросовестных лиц, волею судеб добравшихся до власти.

Центральным элементом композиции всех советских гербов является серп и молот — первичные и наиболее простые орудия двух основных видов производительного труда, основы благосостояния и самой жизни любого общества на любой стадии его развития, тем более — самого демократического. Ни в одном гербе, кроме австрийского, таких символов нет, как это ни странно. Но тем не менее — объяснимо: производительный труд почетом у эксплуататорских классов, вплоть до революции XX столетия, не пользовался. Хотя его плодами пользовались абсолютно все. Такая вот «цивилизация» была и все еще продолжается в мышлении учредителей гербов. Серп и молот в гербе КПРФ впервые дополнился книгой — символом развивающегося знания, растущего удельного веса интеллигенции, прежде всего научной, уже сравнявшейся в своем социальном и экономическом значении в обществе с рабочим классом и крестьянством. Такого элемента ни в одном гербе мира нет, не считая библии в гербе Доминиканской республики. Впрочем, сейчас у нас в России научные знания становятся все менее и менее востребованы, да и менее авторитетны, растет удельный вес других слоев общества с их «вкусами» к мистике... Может поэтому лучше сжечь эту раздражающую ворократическую светскую книгу, как это делалось во времена средневековья и фашистской диктатуры, и заменить ее, ну, например, — валютной единицей и отмычкой?..

Восходящее солнце и колосья в обрамлении — также универсальные элементы всех советских гербов. Встречаются эти символы, хотя и не столь рельефно, и в других гербах мира. В комментариях эта сугубо гуманная и совершенно мирная, никому и ничем не угрожающая символика, видимо, не нуждается. Земной шар — он только в гербе СССР, да отчасти в гербах Белорусской и Узбекской ССР. Ни в одном гербе зарубежных стран такого символа нет. Но чем образ земного шара может отталкивать наших поборников демократии, пекущихся без устали и сна, если верить их словам, о «правах человека» во всем мире, на всех материках земного шара?





Министр Штайнмайер видит в многоликом путине суть евразийского дела и думает что Газпром — нормальное тривиальное ординарное обычное просто вот ну... предприятие





Пятиконечная звезда (из советских гербов только герб РСФСР ее не имеет, нет ее и в гербе КПРФ) — это один из древнейших символов, олицетворяющий собой идеал совершенства и законченность цели. В отличие от указанных выше элементов, пятиконечная звезда — самый, пожалуй, распространенный символ у многих других гербов мира (более распространенный, чем львы и орлы). Примерно в 20 зарубежных государственных гербах звезда в той или иной форме присутствует, во многих являясь при этом центральной фигурой всей гербовой композиции (Италия, Чили, Бразилия, Марокко, Мавритания, Сомали, Турция, не говоря уже о Китае). Звезды эти разных цветов, есть и красные (Алжир, не говоря уже о странах социалистической ориентации). Но именно пятиконечная звезда у наших «демократов» вызывает, пожалуй, наибольшую неприязнь (особенно звезды кремлевские). На звезду наши «демократы» все время пытаются навешать всякого рода «собак» и придать ей чуть ли не антинациональный и некий дьявольский смысл. Правда, шестиконечная и восьми, а теперь еще и четырехконечная звезда (символ НАТО) никаких негативных настроений у них почему-то не порождают (давно уже замечено, что «упертый» антисоветизм и антикоммунизм неизбежно приводят человека к глупейшему состоянию, к духовному тупику).

И при все том в Советской государственной гербовой атрибутике нет ни единого хищника с оскалом и без оного, ни меча, ни щита, ни ружья или хотя бы дубины, как в греческом гербе. Безоружный наш советский герб! Более миролюбивых по своему содержанию и гуманных по своим идеалам, ничем не устрашающих и не пугающих гербов, чем советские, человечество еще не знало! Но именно этот гуманизм в символах вызывает чуть ли не скрежет зубовный у наших архи-«цивилизованных демократов» и крутейших либералов, видимо, вконец оборзевших от показной борьбы против «тоталитаризма», «сталинизма» вместе с «марксизмом-ленинизмом» за всякого рода «права». На самом деле меньше всего считаясь с общечеловеческими правами.

Несколько слов о красном флаге, опять же вызывающем озноб нью-нуворишей, или «ловкачей», по давнишнему определению И. Гете. Это единственный символ, который с первых же минут Октябрьской революции уже был новым государственным. Но его никто специально не учреждал. Он фактически стал таковым, самоутвердился еще в первые годы столетия в Европе, даже раньше. Все антикапиталистические восстания в России, начиная с «Потемкина», все демонстрации трудящихся проходили под красными флагами (как и сейчас). Поэтому, каким быть государственному флагу новому, рабоче-крестьянскому и трудовой интеллигенции государству, — такой вопрос был давным-давно решен. Понятно, что символ Советского государства и социалистических идеалов, а значит по преимуществу античастнособственнических, не может нравиться любой буржуазии, старой или новой («ньюрусским»), — все равно. Флаг морально-политического дегенерата, национального предателя Власова им, конечно, более по душе (как и флаги «коллег» Власова на Украине, в Белоруссии, в Прибалтике), поэтому именно под ними совершался в России августовский 1991 г. буржуазно-криминальный переворот, выплеснувший наверх кучку «затененных» жуликов и одновременно отбросивший наше общество по всем показателям далеко назад, в так называемый «цивилизованный свободный рынок». Красный флаг для всего это сброда мошенников, околопартийных беспринципных конъюнктурщиков и прочих подонков, конечно, «не с руки». Здесь все ясно, как и в Гражданскую войну, как в Отечественную, когда власовский продажный триколор вызывал у наших солдат и офицеров большую ненависть и презрение, чем гитлеровские штандарты со свастикой (политическое предательство у всех народов оценивается как самый презренный поступок).






Преступления такого рода в РФ относят к разряду
«хулиганство», и вот не знают как расследовать





Белорусы своим большинством правильно, по-человечески и действительно цивилизованно решили эту геральдико-символическую проблему, возвратившись к достойному и современному ее решению. Пора и нам, россиянам, последовать их разумному примеру. Может быть совместить с выборами в Думу референдум по государственной символике, предварительно объяснив народу ее суть и значение?

В. АГУДОВ, Н. Новгород

[курсив, подборка фотографий и подписей под ними — Milena Cotliar]